Жесткие решения внутренних государственных проблем характерны не только для Советского Союза 30-х годов. Напомню.
В конце первой мировой, когда вся Европа была охвачена революционными настроениями, два полка французской регулярной армии (3 500 человек) снялись с позиций и пошли на Париж – восстанавливать социальную справедливость. Тогдашний премьер Клемансо без колебаний развернул батальон сенегальцев с пулеметами и выкосил мятежные полки почти подчистую. Остатки были арестованы, и каждый пятый расстрелян без суда и следствия. Больше попыток мятежа во Франции не было.
В начале второй мировой, при наступлении фашистов на Париж, были арестованы, вывезены в пригороды, загнаны в ров укреплений и расстреляны без суда и следствия все преступные авторитеты Парижа, а также воры помельче (более 1000 человек) - как возможная пятая колонна.
Американцы в 1942-м, после Перл-Харбора, отправили в концлагеря около 120 000 своих граждан японского происхождения – чтобы исключить ту же «пятую колонну». Все они просидели за колючкой до конца войны. Ни один американский президент даже не думал каяться перед ними.
Англичане в это же время загнали за колючку ВСЕХ числившихся на учете нацистов – граждан Великобритании. Не за реальные дела, а за убеждения. Для профилактики.
В апреле 45-го американцы вошли в Дахау, где обнаружили на путях полсотни вагонов с трупами заключенных. После чего расстреляли без суда и следствия всех лагерных служащих, 346 человек – и правильно сделали!
Ну а общеизвестный «пропавший миллион» немецких военнопленных, сгинувших в американских, английских и французских концлагерях?
Я это вот к чему, господин Президент. В тяжелые, критические моменты своей истории все без исключения страны практикуют предельно жесткие решения проблем. История не делается в белых перчатках. Но вот только по странной закономерности Запад всегда остается прав, чист и благороден, а мы уже двадцать лет занимается мазохистским самобичеванием – за то, чего, возможно, и не совершали.