Уважаемый Иванцов Андрей Анатольевич! Согласен, поступком полковника Султангабиева, нельзя не восхищаться. Пожелаем ему скорейшего выздоровления.
Что же касается самой ситуации, то это не первый и вероятно не последний такой случай. И при броске боевой гранаты, даже в учебных целях, могут быть самые невероятные случаи, предусмотреть которые, в принципе, невозможно. Причём и курсант и инструктор становятся заложниками этого учебного упражнения. Почти каждый год подобный случай в войсках имеет место, включая и те, когда всё заканчивается «лёгким испугом» или лёгкими ранениями, но на уровне управленческих структур Минобороны считают, что этот «процент» очень мал. Зато «резонанс» - преогромнейший. И причинно-следственные связи почти всегда «типичные»: невыявленный «левша», слабая психологическая подготовка, слабая координация и с десяток других. Казалось бы, внедри в частях и подразделениях кинематико-психофизиологический тренажёр и на 80-90% эта прблема была бы решена, но почему-то этого не делается. Ведь при процессе изготовки и метания гранаты, опасными являются не столько методические ошибки (их можно устранять тренировками), сколько скрытые психофизиологические особенности каждого курсанта или солдата, когда у каждого человека свои особенности и привычки. Дело в том, что даже при отработке до автоматизма, «особенность» каждого человека может проявиться как «выброска» из этого «отработанного автоматизма» по самой неимоверной причине: окрика командира, крика кого-то из солдат и т.д., что отвлечёт солдата от процесса и «заставит» сделать роковую ошибку. Так что «решить» эту проблему Минобороны может только на самом высоком уровне и сразу во всех воинских частях, создав и внедрив тренажёры. Это позволит не только избежать трагедий, но и повысит качество обучения солдат при выполнении этого одного из самых сложных упражнений оборонительного и наступательного боя. Граната – индивидуальный расходный боеприпас и им надо уметь пользоваться, как и личным оружием.