Коррупция – это не самостоятельное явление, а свойство более общего явления. Например, если вы будете активно и грамотно бороться с синдромом похмелья каждое утро, но при этом будете каждый вечер напиваться до чертиков, то результат борьбы с синдромом похмелья будет нулевым, если не отрицательным.
Коррупция логично, закономерно и гармонично встроена в нашу современную экономику благодаря общему характерному способу присвоения национального продукта.
Если я украл мешок пшеницы с колхозного амбара, то для сокрытия этой кражи я, естественно, должен поделиться со сторожем, который меня поймал или может поймать. И мы оба остаёмся очень довольны – чем больше я ворую, тем лучше и сторожу, и мне, но хуже всем остальным, чьё зерно мы присваиваем.
Разорвать эту нашу доходную дружбу может только одно обстоятельство – такое правило для сторожа, что бы ему и в страшном сне не могло прийти в голову дружить со мной за счет общего амбарного зерна. Как это сделать? Вопрос не сложен – всего два правила, но имеющие высшую юридическую силу по отношению к актам законодателя. Это принятые на Референдуме, (а не в Государственной Думе) две нормы права.
Первая – о том, что государственное имущество и имущество, принадлежащее народу (земля и другие природные ресурсы), в случае их неправомерного отчуждения по любым основаниям, могут быть истребованы у любого приобретателя, включая добросовестного, и независимо от сроков давности.
Вторая – о том, что воспрепятствование любым должностным лицом, в какой бы то ни было форме пересмотру итогов приватизации и восстановлению прав законного владельца, влечет уголовную ответственность в виде лишения свободы сроком от пяти лет до пожизненного лишения свободы с обязательной конфискацией имущества.
Первой норме права следует придать обратную силу, вторая, как норма уголовного законодательства, должна действовать в обычном порядке.