Об «экономике знаний» в России (из встречи с программистами 6 мая 2009 года)
(Выдержки из беседы с российскими студентами – победителями чемпионата мира по программированию, 6 мая 2009 года, Московская область, Барвиха)
По-моему, пять лет назад победители олимпиады были в Кремле, потом несколько лет назад, по-моему, два года назад я как член Правительства, как вице-премьер тоже встречался, и сейчас мы встречаемся. Завидное постоянство, мне это очень приятно. Это на самом деле большое хорошее событие для нашей страны.
<...>
И самое главное, конечно, нам нужно было бы поговорить о том, что нам делать дальше, потому как мы тогда говорили о том, что требуется для развития IT-индустрии в нашей стране, для создания правильных форм работы, для формирования «старт-апов». В общем, для того чтобы всё-таки то, чем вы сейчас занимаетесь в качестве студентов, и на олимпиаде в том числе, в конечном счёте воплощалось, по сути, и в наши производственные достижения, то есть наши возможности, которые позволят нашей стране действовать в конкурентном мире агрессивно и наступательно.
<...>
В целом ситуация не так благостно выглядит, как ваши результаты по программированию, потому что все наши попытки создать в России современное информационное общество, начать развиваться по линии инновационной экономики, если говорить по-честному, на мой взгляд, пока к особым успехам не привели.
<...>
Но нам необходимо, чтобы такого рода успехов было больше и чтобы мы побеждали не только в чемпионатах мира, но и побеждали в условиях просто конкуренции на самых разных рынках: и на рынках программных продуктов, и в целом в ИТ-индустрии, потому как эта цель, которую мы перед собой поставили, она, конечно, сложная, но с другой стороны – или мы действительно будем заниматься только трубами, или у нас всё-таки есть какой-то другой путь. А это для нас, мне кажется, очень важная сейчас задача, потому что и сырьё, конечно, наша основа для развития экономики, для развития государства, мы богатейшая страна, но, как показывает даже опыт последних лет, посмотрите, что произошло: скажем, все крупные сырьевые компании и страны, которые в значительной мере зависят от экспорта сырьевых источников, они просели, и мы просели из-за этого. Потому что у нас экономика не диверсифицированная, основное национальное богатство создаётся за счёт экспорта энергоносителей. И мы, к сожалению, пока не очень преуспели в создании другого мира. А с другой стороны – хотя кризис не пощадил никого, всё-таки (я даже смотрел совсем недавно цифры по стоимости крупнейших ИТ-компаний, по стоимости интернет-индустрии) там падение не такое, как, скажем, стоимости активов, которые относятся к сырьевому сектору.
О чём это говорит? О том, что кризис, как неприятная вещь, бьёт по-разному. И если бы мы, например, в большей степени были сориентированы на внутренний рынок, если бы у нас развивались нормально инновационные компоненты нашей экономики, кризис бы нас в меньшей степени затронул. И вопрос не в том, чтобы сейчас что-то сгоряча создать. Понятно, что мы всё преодолеем, ничего уж такого фатального не происходит, а скорее в том, чтобы мы оказались готовы к такому соревнованию в будущем. И то, что я говорю, как раз в этом году получило абсолютно практическое измерение: чем более диверсифицированной является экономика, тем лучше она справляется с кризисными вызовами.
<...>
Мы постоянно встречаемся и обсуждаем инновационную экономику. На уровне разработок, на уровне индивидуальных решений всё идёт неплохо. И сохраняется высокий потенциал, который когда-то был создан нашей научной школой. Образовательная школа не потерялась. Но как только заходит речь о коммерциализации, мы сразу же теряем огромное количество очков. Причём в этом смысле уступаем в конкурентной борьбе почти всем государствам. И вот как этот разрыв преодолеть? Это самое сложное.
Мы вчера встречались с одной из наших парламентских партий, обсуждали, как всё-таки это сделать. Потому что для этого требуются какие-то вполне очевидные налоговые стимулы, наверное. Но не всё. Да, налоговые стимулы – вещь сложная, всегда упираются, допустим, Министерство финансов, но в целом мы какие-то шаги сделали в этом направлении; может быть, сделаем ещё какие-то дополнительные вещи.
Основное, на мой взгляд, сейчас самое слабое звено – каким образом мотивировать бизнес к этой работе? Бизнес пока плохо на это реагирует, реально плохо реагирует. Бизнес не хочет заниматься венчурными проектами, бизнес не хочет рисковать. Почему я говорю не про кризис? Конечно, всем плохо во время кризиса, у него там свои закономерности. Я говорю про обычную ситуацию, когда всё нормально, стерильно. Всё равно вытолкнуть бизнес именно в такие вопросы чрезвычайно тяжело.
Может быть, он у нас избалован тем, что всё-таки у нас действительно есть другие возможности в стране. Гораздо проще заниматься торговлей или, скажем, заниматься развитием какого-то сырьевого кластера, заниматься тем же самым промышленным сегментом. Это всё важно, и это всё нужно. Но вот именно в этом направлении пока мотивировать бизнес, надо признаться откровенно, государству не удалось.
<...>
Просто налоговые послабления не срабатывают. Это нужно, конечно, но это ещё не всё, и это очень обидно, потому что мы – страна с очень высоким креативным потенциалом, это наше конкурентное преимущество.
<...>
Попытка решить проблему развития инновационной экономики или создания инновационной экономики и развития, скажем, ИТ-индустрии за счёт создания крупных компаний вряд ли достигнет своего успеха.
Мы создали, скажем, госкорпорацию по нанотехнологиям. Это такой инструмент, который где-то работает, где-то пока вообще не работает. Но самое главное, что он не создает ткань. Это просто одна большая структура, у которой довольно много денег, которые ещё нужно понять, как правильно истратить, чтобы потом не упрекнули в том, что они ушли куда-то в песок. А речь идёт, конечно, прежде всего о малых и о средних компаниях. Если они не заработают, ничего не произойдёт – это понятно.
И конечно, в этом смысле эти бизнес-инкубаторы очень важны. Но проблема в том, что они тоже работают у нас довольно посредственно. В Москве, например, работают, я смотрел. В некоторых городах тоже работают. Но это там, где, может быть, денег побольше, где можно инфраструктуру этого бизнес-инкубатора повесить, скажем, на бюджет субъекта Федерации. Если им самим приходится скидываться, этим малым и средним бизнесменам, всё уже гораздо сложнее.
<...>
Университет – это одна сторона этого бизнес-инкубатора. Должны быть собственно предпринимательские структуры.
<...>
Это, по сути, две стороны одной медали. Собственно, с одной стороны, университет как научная школа и как образовательная кузница кадров, а с другой стороны – сама предпринимательская оболочка: это малое предприятие при нём. Это всё-таки возможность деньги какие-то зарабатывать.
<...>
Мы действительно можем быть на самых передовых позициях в этой сфере. Поэтому я считаю, что всё равно нужно подталкивать. И, на мой взгляд, сейчас главное, ещё раз подчеркиваю, слабое звено – это собственно сам бизнес. Его нужно встроить в эту систему, потому что по линии университетов, по линии, допустим, небольших коллективов при университетах всё в порядке. Нужна коммерциализация. Я в данном случае сейчас говорю не только о программировании, не только о программных продуктах, а вообще в целом по ИТ.
<...>
Не все российские компании понимают преимущества этого. Немножко избаловались, откровенно сказать. Ведь за этот период, когда всё росло и пухло, что называется, когда норма прибыли огромная, ничего особенно делать не надо, а экономика растёт и растёт, стоимость компаний – особенно, конечно, если речь идёт о публичных компаниях, о компаниях, акции которых находятся на бирже, – тоже увеличивается. Вроде ничего не делаешь, а всё это растёт и растёт. Но реально-то это ничего не добавляло. И то, что сейчас произошло такое сжатие, – это как раз показатель того, что мы всё-таки должны заниматься немножко другими вещами. В этом смысле, конечно, это такое отрезвление, которое должно было наступить. Может быть, оно такое тяжёлое, но всё-таки необходимое, по поводу того, за счёт чего нам всё-таки нужно развивать экономику в стране.
<...>
Наша задача, чтобы мы экономику нашу сделали немножко другой. И я надеюсь, что вы – когда завершите своё образование и, конечно, выступления в рамках чемпионатов мира – будете способствовать этой очень важной для нашей страны задаче. Без этого у нас просто будущего нет.