Очередной теракт поразил наше общество, и реакция на это - многочисленные попытки осознания причин, лежащих в основе этой преступной расправы над мирными жителями. И, конечно же, один из вопросов, которым, задаёмся мы все: что нужно сделать для предотвращения подобного? И этот вопрос, как можно судить, волнует и нас – граждан нашей страны, и государство, в лице его органов и должностных лиц. Надеюсь, что наше общество сможет на него ответить, чтобы минимизировать террористические риски, но занимаясь этим, важно, чтобы общество (как государство, так и гражданские институты) не забывало ещё об одном вопросе: как помочь, тем, кто пострадал? Мне кажется, что сегодня в этом акцент смещён не в пользу пострадавших, что меня очень настораживает. Безусловно, государство и люди (как те, кто помогали в Домодедово, так и те, кто в последствии сдавали кровь, и другие, кто не смог остаться равнодушным к горю) не остались в стороне, но тем не менее разовая поддержка (например, единовременные выплаты погибшим и раненным) не должны ослаблять нашего внимания в вопросе оказания помощи пострадавшим. Из одной социальной группы (в которой я состою) узнал, что погибла сотрудница участника этой группы, у которой остались дочь-студентка и несовершеннолетний сынишка. Узнав об этом, я в очередной раз задумался над проблемой возмещения вреда пострадавшим от терроризма, по поводу которой чуть больше года я защитил кандидатскую и опубликовал монографию. Согласитесь, что сумма в 1,9 млн. рублей в сопоставлении с тем, чего лишились дети (я сейчас говорю о материальной стороне вопроса) совершенно несопоставима с тем, что им должно было бы причитаться от заработка мамы, будь она жива. Речь идёт о возмещении вреда, понесённого в случае смерти кормильца, которое должно выплачиваться до наступления совершеннолетия детей. Совершенно очевидно, сумма единовременной компенсации не покрывает такой вред.